Стучат колеса, бегут за окном поля и перелески, перелески все больше, все чаще, поля все меньше, это уже не поля—поляны, уже не перелески—леса, и чем дальше от Ульяновска, тем леса серьезнее, темнее: все больше в лесах сосен... Мелькают разъезды, станции... Вот поезд вырвался на склон, впереди низина, в низине улицы, зелень садов, прогрохотал под колесами мост, разбежался веер путей— и все. Инза. Большая железнодорожная станция. Один из городов нашей Ульяновской области.

         ДАЛЕКОЕ ПРОШЛОЕ

     История Инзы коротка и ясна, как биография подростка. Но в черту города входит Китовка, и, если говорить об истории Инзы, надо говорить и о Китовке. А Китовка—село старое. Волостные архивы затерялись, и вопрос о том, как возникла Китовка, до конца не ясен. Наиболее правдоподобна такая версия.

     Лет 300 тому назад служилые люди за выслугу на Алатырской засечной черте по выходе со службы жалованы были наделами здесь, на берегу речки Сюксюмки. Получили от 40 до 200 четвертей, чтобы жили оседло и русскую землю охраняли. Вот и основали они село и стали жить оседло на берегу чистой речки под склоном, на котором шумели вековые сосны. Были среди них Иевлев, Алашеев, Крюков...

     Был среди них и Кит Воронин. Может быть, первым был. Может быть—сильнейшим или мудрейшим. От него, дескать, от этого Кита Воронина, и название пошло—Китовка.

     В других версиях упоминаются Евсей Китов, мелкие служащие, опальные дворяне, сосланные когда-то в Астрахань, а потом помилованные Петром Первым и переселенные поближе к родным местам... Как бы там ни было, а село возникло, и в 1976 году Инза торжественно отметила трехсотлетие Китовки.

     Находилось село в 65 верстах от уездного города Карсуна и в 162 от губернского города Симбирска, в местах тогда довольно глухих, воистину “за лесами, за горами”. В 1800—1810 годах в Китовке воздвигали каменную церковь. В строительстве принимали участие помещики Ознобишины. Дмитрия Петровича Ознобишина в Инзе вспоминают довольно часто. Не как помещика, конечно. Дмитрий Петрович занимался переводами, писал стихи знал Веневитинова, Языкова и других поэтов своего времени.

     При церкви в 1869 году была построена сторожка, в которой дьячок вскоре взялся учить детей грамоте. В 1879 году земством был прислан первый учитель. Событие это для того времени было значительное. Имя учителя в истории сохранилось—Василий Степанович Назаркин. Сторожка стала школой, которая существовала до 1895 года, когда на пригорке, на границе леса, построили новую, деревянную. В 1012 году она сгорела. Тогда построили каменную Школу благополучно стоит и поныне. Стоит, как говорят, “на горе”, над Китовкой, и видно её очень далеко. Это здание для здешних мест чем-то вроде маяка стало.

     Строительство храма, приезд нового учителя, пожары... Вот и все события, которые волновали жителей. Иногда кто-нибудь отваживался на далекое путешествие в губернский город. По возвращении долго и подробно рассказывал о том, что видел. Слушатели ахали и. головами качали... И опять шел . день за днем... Пахали свои клочки, сеяли, жиденький урожай собирали. Малыши и старики за земляникой, за маслятами ходили.

     Большое значение для дальнейшего развития Инзы сыграло строительство Московско-Казанской, ныне Куйбышевской, железной дороги. По-настоящему вопрос о железных дорогах в России возник только с развитием промышленности в прошлом веке. Купцы и промышленники настойчиво пробивались на мировой рынок. В рамках России им становилось тесно. В их руках было зерно, лес, пенька. В России были открыты богатейшие залежи руды, каменного угля, нефти. Это было золото, миллионы... но нельзя было перебросить эти богатства в промышленные районы, за рубеж. На гужевой транспорт в новую эпоху надежда была плоха, а реки не всегда текли в нужном направлении. Железных дорог не было, и строительство их упорно сдерживалось. Представители одряхлевшего крепостного строя боялись, что железные дороги подтолкнут развитие капиталистических отношений, которые расшатают привычные, веками складывавшиеся отношения.

     Крымская война 1853—1856 годов показала всю гнилость крепостного строя, всю экономическую отсталость России. Сама история, неумолимые законы экономического развития заставили царское правительство приступить к строительству дорог.

     Московско-Казанская, ныне Куйбышевская, дорога начала строиться в 1866 году. 28 декабря 1893 года было открыто движение на всей линии Москва—Рузаевка—Инза—Сызрань. Зашевелилось и Симбирское земское собрание. Симбирская дума решила ходатайствовать о соединении Симбирска с участком линии Батраки—Рузаевка. В начале 1895 года было дано разрешение на присоединение Симбирска к железнодорожной линии. Постройка этой ветки была закончена в конце 1898 года. Она была выведена на станцию Инза. Надо сказать несколько слов и о том, какими были железные дороги того времени.

     Трехосные паровозики, купленные в Германии, Англии, Франции, с грохотом и скрипом тащили короткие составы двухосных вагончиков. Вагоны эти также покупались за границей. Притом каждая дорога покупала вагоны для себя, не заботясь, можно ли будет использовать их на соседних магистралях. Самые большие товарные поезда состояли из 13—14 вагонов. Пассажирские—из 8—10 вагонов. Вагоны имели только ручные тормоза. Связь кондуктора с машинистом поддерживалась с помощью веревки: вдоль вагонов на крючьях была протянута веревка. При необходимости кондуктор дергал веревку, веревка дергала паровозный свисток, паровозик свистел, и машинист останавливал поезд. Вагончики работали в границах “своей” дороги. Там, где границы дороги кончались, груз перетаскивался в вагоны другой, соседней дороги.

     Немало лет прошло, прежде чем между хозяевами было подписано соглашение о бесперегрузочном движении вагонов. В 1895 году строительство Московско-Казанской железной дороги развернулось и на территории Симбирской губерний. Дорога прошла рядом с Китовкой. На железнодорожной линии был поставлен маленький, пока еще деревянный вокзальчик. За ним появились дома начальника станции, дежурного, бараки для рабочих. Осторожно пристроились в рядок домишки простого люда. В 1899 году открылось почтовое отделение. К 1913 году “дворов при станции Инза” набралось 8. Жило в них 48 человек. “24 муж. пола” и “24 жен. пола” —это из отчета Симбирского губернского статистического комитета за 1913 год. В Китовском поселке при станции Инза число дворов было 67, жило в них “263 лица муж. пола” и “279 жен. пола”.

     При станции крепко, по-хозяйски вцепившись в землю, обосновались первые лавки всяких Храпских и Морозовых, появился, конечно, трактир, появилась жандармерия. В последнюю очередь в частном доме была открыта церковноприходская школа. До этого дети станционных рабочих много лет ходили пешком в китовскую школу. Это не близко, особенно в мороз, особенно если одежонка ветерком подбита. До 1913 года на всю Троицкую, волость, куда входила Инза, китовская школа была единственной. Было в ней около 50 учеников и 1 учительница, Колокольцева. Вскоре после пуска дороги, в 1905 году, на Инзе появился первый лесопильный завод Бутлерова. Кое-где мелькают сведения, что была у Бутлерова “механизация”—2 локомобиля по 42 лошадиных силы. Это меньше, чем в нашем “Москвиче”, но все же... Небольшие лесопильные заводы построили Паромонов и еще один, километрах в двух от Инзы, за Китовкой, лесопромышленник Карпов.

     Почему Инза стала называться Инзой? Одно время объясняли так. Слово “Инзе” в чувашском языке означает “дальний”. Во время и строительства железной дороги Инза какое-то время была действительно дальней, последней станцией. Вот и назвали ее дальней. Потом дорога прошла дальше, а название, дескать, осталось. Это объяснение вызывает сомнения. Не так долго Инза была “дальней”. Вряд ли название могло закрепиться. Очевидно, более обоснованна другая версия. В мордовском языке “инзор”—малина. Отсюда и название реки—Инза—малиновая. Отсюда и название новой станции. Малина, в подтверждение этой версии, в здешних лесах, особенно ближе к Суре, растет отлично.

     Таковы некоторые факты из истории основания Китовки—Инзы. Для того чтобы глубже понять, как и чем жила дореволюционная Инза, надо вспомнить о положении в уезде, в губерний да и во всей России того времени.

          К НОВЫМ СВЕРШЕНИЯМ

     После гражданской войны страна приступила к восстановлению хозяйства. В Инзе восстанавливать, собственно говоря, было нечего. Не было настоящих предприятий. Строительство Инзы началось только после гражданской войны. Налаживалось железнодорожное движение, началось расширение депо, ожил лесозавод. В двадцатом году был построен первый клуб, имени В. И. Ленина. В том же году дала ток первая паровая электростанция на берегу Сюксюмки. Энергии ее для поселка не хватало, и в 1925 году была пущена вторая электростанция, при депо.

     В 1929 году началось строительство диатомового комбината. В том же году был образован Инзенский район в составе 46 сельских Советов. Инза стала районным центром. Число жителей к тридцатым годам выросло в десять раз. И все же Инзенский район оставался преимущественно сельскохозяйственным. В 1931 году на весь район было всего 12 промышленных предприятий, и на всех этих предприятиях занято было всего 917 рабочих. А вот кустарей в те годы в районе насчитывалось еще много—больше шести тысяч. Делали они рогожи, сани, телеги. Знала Инза в те годы и отхожий промысел. Более пяти тысяч человек уходили на сторону, работали каменщиками, штукатурами, плотниками.

     Развитие промышленных предприятий сильно сдерживалось слабыми энергоресурсами. Настоящей электростанции в районе не было. Самая крупная дизельная установка, на диатомовом комбинате, давала 500 киловатт. В 1932 году закончилось строительство дизельной электростанции на железнодорожной станции, но и она давала всего 150 киловатт. Остальные предприятия пользовались малосильными паросиловыми установками.

     Еще несколько характерных цифр. В 1936 году в Инзенском районе было 89 колхозов и 3 МТС. Самая крупная МТС, Инзенская, имела 30 тракторов. На все МТС было три комбайна и одна автомашина. В 1977 году в Инзенском районе было 7 колхозов, 10 совхозов и в их распоряжении было 950 тракторов, 460 автомашин, 350 комбайнов... К этим сотням тракторов, автомашин и комбайнов—нелегкий путь... В начале второй пятилетки в Инзенском районе было 16 предприятий. Работало на них уже 1718 человек. 23 промышленные артели объединили около 3 тысяч кустарей. Направление этих артелей было пока прежним—деревообработка, обозостроение, мягкая и жесткая тара, но это было начало сегодняшних сильных промкомбинатов, дающих самую разнообразную продукцию. К сорок первому году Инза выглядела так: три улицы вдоль железной дороги, широкое чистое поле между станцией и поселком диатомового комбината. Но были уже планы расширения диатомового комбината, железнодорожного узла, были планы нового строительства....

     Война отодвинула все эти планы на долгие годы... В тяжелое время войны в армию ушло 16 тысяч инзенцев. И в самой Инзе, и в окрестных селах остались женщины, старики, дети. Они и должны были заменить ушедших на фронт на полях и фермах, у станков, на заготовках леса. Стране, фронту нужен был хлеб, нужен был лес. Изнуренные трудом женщины и подростки трудились не жалея сил. Они знали: на фронте труднее, помнили, что помогают мужьям, отцам, старшим братьям, Создавались дополнительные бригады и рабочие группы для бесперебойной работы. Все делалось для того, чтобы работа не прерывалась ни на час. И еще одна огромная забота была у инзенцев. На станцию прибыли два эшелона детей и женщин, эвакуированных из прифронтовой полосы. Их надо было разместить, обеспечить медицинской помощью, питанием, одеждой, работой... А эвакуированные прибывали, прибывали... Население Инзы выросло до 28 тысяч. А жилья в то время было в несколько раз меньше, чем сейчас...

     В районе появилась новая болезнь, страшная болезнь войны—дистрофия. Надо было организовывать столовые для ослабевших и больных, помогать им, а каждый килограмм хлеба был на строгом учете... Председателем райисполкома в те годы был Василий Степанович Агапов. Он очень много сделал, чтобы и в тех суровых условиях работали предприятия, школы и, конечно, железнодорожная станция—важнейшее звено магистрали, связывающей фронтовые районы с Уралом, Сибирью и республиками Средней Азии.

     Девять тысяч инзенцев не вернулись с войны. Они погибли на тяжелых дорогах отступления, в битвах под Сталинградом и Курском, при форсировании Днепра, на далеком Севере, при освобождении Польши, Венгрии, Чехословакии... Стоят на Инзенской земле памятники. Цветут около них наши простые русские ромашки. Плывут. над памятниками облака. Чистые-чистые. А небо голубое-голубое. И звенят, звенят над памятниками темные сосны и песни птиц...

     В 1946 году Инза стала городом. Это четвертый, самый молодой, город нашей области. В первые послевоенные годы предприятия Инзы много сделали для восстановления разрушенных войной районов. Инза отправляла деревянные сборные дома и десятки тысяч рудничных стоек для шахт Донбасса, продукцию диатомового комбината для встававших из руин заводов и электростанций. В послевоенные годы сильно вырос железнодорожный узел, были построены новые школы, клубы, детские сады и ясли. К 1975 году объем валовой продукции по сравнению с 1932 годом вырос в десять раз. В районе работало около 30 промышленных предприятий, и занято на них было около 10 тысяч рабочих.

     Куйбышевская дорога связывает центр и запад страны с экономическими районами Урала, Сибири и Средней Азии. Станция Инза находится почти в центре этой железнодорожной магистрали. Грузопоток, проходящий через Инзу, огромен. Это миллионы и миллионы тонн. Тут нефть Башкирии, лес Сибири, хлопок Средней Азии, потоки техники и оборудования, хлебные реки во время уборки урожая. Через Инзу идут грузы на КамАЗ, на заводы Тольятти, Ульяновска. Куйбышевская магистраль перевозит в сутки четверть миллиона пассажиров. И тут на долю Инзы приходится немало. Далеко не сразу Инзенский железнодорожный узел стал крупным, оснащенным современной техникой. До революции железные дороги России не знали механизации работ. Подвижной состав был технически отсталым, несовершенным.

     В годы гражданской войны Инзенские железнодорожники сделали все, чтобы помочь молодой Красной Армии. В депо сооружались вагоны для бронепоездов, срочно, не считаясь со временем, ремонтировались паровозы. Если надо было, по первому сигналу рабочие брали в руки винтовки, чтобы отбить очередную атаку врага. Отгремела гражданская война. Надо было восстанавливать теперь уже свое народное хозяйство. Это была трудная задача. В наследство достался старый, разбитый временем и жестокими испытаниями подвижной состав, дряхлые паровозики с потемневшими иностранными эмблемами на ржавых, помятых боках. Всего несколько путей, все те же ручные стрелки с керосиновыми фонарями.

     В предвоенные годы Инзенское депо не раз занимало первые места в соревновании коллективов дороги. Здесь быстро подхватывали все лучшее, передовое. Сюда приезжали за опытом из других депо, с других дорог. Росли люди. Менялось их отношение к делу. Менялась и сама дорога. На смену старым, иностранным паровозам пришли луганские и сормовские. Пришли и уверенно, по-хозяйски приступили к работе. Мальчишки сбегались любоваться ими, нашими первыми паровозами...

     Тяжелым испытанием стали для Инзенских железнодорожников годы Великой Отечественной войны. Не хватало людей, и очень часто приходилось работать по две, по три смены. Часто не хватало паровозов. Не было запасных деталей для ремонта. А грузы не ждали. Победа ковалась и здесь, на тыловой станции. При депо был организован чугунолитейный цех. Отливками снабжали и соседние депо. В послевоенные годы началась реконструкция железной дороги. На смену паровозам шли тепловозы и электровозы. К концу пятидесятых годов была завершена электрификация дороги от Сызрани до Инзы, а затем и на участках дороги Инза—Москва. Для Инзы эти годы стали годами второго рождения. Менялось все: и техника, и условия работы, и скорости, и даже профессии. С завершением электрификации стрелок, например, с тяжелой и опасной работы ушли 120 стрелочников. Намного облегчила работу автоматическая блокировка. Освоили новое, первоклассное оборудование связисты. Механизировали инзенцы подготовку маршрутов, внедрили портативную радиосвязь составителей поездов с машинистами маневровых тепловозов. Проверка и расформирование составов велась с помощью магнитофонов. Только это позволяло экономить на обработке состава до 20 минут. В масштабах работы станции это многие часы сэкономленного времени. Иным стал и железнодорожный путь. На смену коротким рельсам пришли восьмисотметровые “плети”, так называемый “бархатный” путь. Появились железобетонные шпалы. Они легли на надежное щебеночное основание. Были удлинены станционные пути. Все это позволило намного увеличить поезда и довести их скорость до ста километров.

     Много нового, передового появилось и на вокзалах автоматические справочные установки, билетопечатающие машины, новые более удобные виды связи и т. д.

     Во многих городах ждут продукцию Инзенского диатомового комбината. Диатомит называли по-разному в разных местах и на разных производствах — горная мука, полировальный сланец, кизельгур, инфузорная земля... И все это был диатомит, легкая, светло-серая или желтоватая порода. Сложен диатомит крошечными, кремниевыми панцирями диатомовых водорослей. Миллионы лет назад неисчислимые количества этих водорослей жили в водоемах, гибли, опускались на дно, накапливались многометровыми слоями. Лицо земли менялось. Там, где шумели волны, ныне ветер раскачивает травы в полях, стоят леса, а внизу, под полями и лесами, покоятся слежавшиеся в горную породу крошечные панцири доисторических водорослей. Чем интересен диатомит? Он легок. Вес кубометра колеблется от 350 до 950 килограммов. Пористость его доходит до 92 процентов. Высокая пористость делает диатомит прекрасным теплоизолирующим материалом. Важно и то, что он выдерживает высокую температуру — до 900 градусов. Все это делает его незаменимым теплоизолятором для многих участков различных производств. Широко используется диатомит как фильтр в пищевой промышленности, как хороший поглотитель в химических производствах, для шлифовки и многих других работ.

     Первые сведения о месторождениях диатомита под Инзой мелькают в 1902 году, но знали о нем, конечно, и раньше. Просто не приходило еще время диатомита, не было еще в диатомите настоящей потребности.

     В 1928 году на Инзе работали геологи. Они вели разведочное бурение, расспрашивали жителей о выходах глин. Тогда-то и было выяснено, что рядом с Инзой располагаются крупнейшие в мире залежи диатомита. В том же году началась их разработка. В трех километрах от Инзы был построен первый небольшой завод. Этот год и считается годом рождения Инзенского диатомового комбината. Впрочем, комбината еще не было. Было небольшое полукустарное производство с ручной добычей и переработкой диатомита. Продукция обжигалась дедовским способом — в напольных печах. Зимой жизнь на комбинате замирала.

     В 1933 году было начато производство сегментов и кирпича. Этот кирпич из диатомита вызывал тогда у многих удивление и недоверие — что же, дескать, это за кирпич, если в воде не тонет, плавает не хуже деревяшки. Зачем он такой? На этот вопрос ответ был дан вскоре самой жизнью. В стране росли тысячи новых предприятий. И везде, где надо было сберечь тепло или, наоборот, защититься от него, требовался диатомит. Металлурги, энергетики, химики требовали: давайте, давайте кирпич, сегменты, скорлупы, давайте свои диатомовые изделия, легкие, прочные, жаростойкие... Ваши изделия нужны, они незаменимы!

     В 1936 году был освоен выпуск пенодиатомового кирпича. В предвоенные годы (1938—1941) разработка, доставка диатомита и основные технологические операции — формовка и обжиг штучных изделий — были механизированы. Производительность труда выросла в сотни раз. Все главные цехи перешли на круглогодичную работу. Однако основное развитие комбината началось в послевоенные годы. Из года в год наращивались производственные мощности. В 1954 году вступил в строй цех по выработке вулканитовых изделий производительностью 25 тысяч кубометров в год. Впоследствии производительность цеха была доведена до 40 тысяч кубометров.

     В 1957 году в состав комбината вошел завод теплоизоляционных изделий. В конце 1960 года комбинат был подключен к Куйбышевской энергетической системе. Выпуск продукции в 1960 году в сравнении с довоенным сорок первым годом вырос в девять раз. В 1967 году введен в эксплуатацию цех по выработке пенодиатомовых изделий с годовой производительностью 30 тысяч кубометров. В следующем году освоен выпуск покровного материала для теплоизоляционных конструкций — лакостеклоткани, освоено производство стеклопластика, фольгопергамина и фольгорубероида.

     Теплоизоляционные изделия диатомового комбината отгружались тогда во все уголки Советского Союза — более двух тысяч адресов знал отдел сбыта. Тут все тепловые электростанции, домны, котельные, химкомбинаты... Продукция инзенцев идет и за границу: в Иран, в Турцию, в Венгрию, во Вьетнам и на далекую Кубу... Рядом с комбинатом поднялись кварталы современных жилых зданий. Сегодня эти кварталы уже не новички. Тоненькие прутики, посаженные когда-то новоселами, стали высокими тенистыми деревьями.

     Район, давно уже слившийся с Инзой, выглядит как зеленый остров. Здесь есть школа, ее так и называют — “школа на диатомовом”, есть музыкальная школа, детские садики и ясли, магазины, кафе и столовые, хороший клуб, парк. Летом более 600 ребят отдыхают в пионерском лагере на берегу Юловского озера.

     На диатомовом комбинате ведется большая работа по внедрению новой техники и технологии. Особенность реконструкции предприятия в том, что оно уникально. Нет предприятий “таких же”. Нет возможности поучиться у кого-то, взять что-то уже “обкатанное” на практике. Самим приходится осваивать, а часто и выдумывать, делать и переделывать оборудование, самим надо решать бесконечные технологические головоломки. Новые изделия, новая технология, новые адреса... Все новое

     В 1931 году в Инзе произошло событие, о котором все знали, о котором много говорили. Появилось новое предприятие. Расположилось оно в небольшом помещении, оборудование имело самое примитивное, но называлось громко — завод. Инзенский пенькозавод. Сырье на завод поступало из окрестных сёл, из Богдашкинского, Карсунского районов. Пеньку отправляли на канатные фабрики в Харьков, в Ленинград.

     1963 год стал годом второго рождения предприятия. И название изменилось, называется оно теперь так — фабрика нетканых материалов. Название свое фабрика получила по технологии производства. Материал здесь вырабатывается по сокращенной технологии. Процессы прядения, ткачества и другие переходы заменены одной операцией, выполняемой на вязально-прошивных машинах. В 1963 году на фабрике было установлено три вязально-прошивных машины для выработки полушерстяного ватина. В первый же год фабрика перевыполнила план. Было выработано 73900 погонных метров ватина. Тогда этот успех радовал инзенцев. Цифра 73900 была повторена не раз. 73 километра! И тут же прикидывали, конечно, куда можно было бы протянуть такую дорожку... Сейчас на фабрике таких машин 16. В сутки они дают только ватина 30 тысяч погонных метров.

     В 1966 году на фабрике пущен цех, в котором был освоен выпуск четырех видов ткани для обувщиков, два вида для верха обуви и два — на прокладку. Сейчас этих тканей выпускается пять-шесть тысяч погонных метров в сутки. Ткани идут на Украину, в Ленинград, в Ульяновск — на десятки обувных фабрик.

     В 1973 году на фабрике освоены новые виды продукции — теплоизоляционный материал для швейной промышленности и фильтровальная ткань.

     На фабрике давно забыли, что такое пенька. Молодежь и не знает, как она выглядит. Фабрика стала передовым, оснащенным современным оборудованием предприятием. Новые материалы пришли на фабрику — нитрон, капрон, полипропилен, вискоза... Получает фабрика много и шерсти — натуральной и восстановленной. Адреса поставщиков — Курск, Донецк, заводы Подмосковья, Краснодар... Адресов много. А вот адреса, куда фабрика отправляет продукцию, перечислить трудно. Это все предприятия, где требуется очистка воздуха — цементные, асбошиферные заводы, металлургические комбинаты, шахты, алюминиевые заводы, предприятия химической промышленности.

     За год фабрика даёт 12 миллионов погонных метров тканей. И опять любители математики подсчитывают — сколько что раз, скажем, до Москвы и обратно. На территории фабрики идет большое строительство. Поднялся трехэтажный административно-бытовой корпус. Реконструируются и расширяются цехи, которые еще недавно считались новыми и просторными. Реконструкция позволит ввести в строй более 7 тысяч квадратных метров производственных площадей. Выпуск материалов после реконструкции возрастет на 7 миллионов квадратных метров. И это старейшее предприятие Инзы полностью обновлено за последние годы, тоже начинает историю заново.

     На юго-западной окраине Инзы поднимаются корпуса самого молодого и самого крупного предприятия города. Это ПОШ — фабрика первичной обработки шерсти. Возводит фабрику трест Главульяновскстрой. Работы начались в апреле 1974 года. К будущей фабрике уже подведена железнодорожная ветка. Шерсть сюда будет поступать из всех областей Поволжья, Урала, из республик Средней Азии и даже из-за рубежа. На фабрике устанавливаются пять крупных моечно-сушильных агрегатов, другое современное оборудование. Работать будет полторы тысячи рабочих. В год будет выпускаться: продукции почти па 167 миллионов рублей. Цифра эта значительна не только для Инзы. Она была бы вполне весома в бюджете любого города. Инзенцы, говоря о фабрике, обязательно подчеркнут, что таких крупных предприятий в нашей стране немного. На всю Российскую Федерацию — только две.

     Недалеко от фабрики растет жилой микрорайон Здесь будут кварталы современных зданий, магазины, детские сады, общежития для молодежи.

     Деревообрабатывающий завод — одно из старейших предприятий Инзы. Вскоре после основания станции здесь были поставлены две импортные пилорамы и деловито запыхтели два локомобильчика. Тоже, конечно, заграничные. Другой механизации не было. Лошаденки подвозили, отвозили, рабочие руки грузили, разгружали, толкали тяжелые вагонетки.

     После революции, после гражданской войны опять в полную силу заработал завод. Люди трудились уже не ради хозяйского счета. Они знали, что их труд нужен народу, им самим. Надо было строить тысячи заводов, школы, дома. Часть материала теперь шла и за границу. В обмен республика получала так нужные ей станки и машины.

     Во время войны женщины и подростки заняли места ушедших на фронт. Работали часто по две смены. Не положено было интересоваться, для чего они делают крепкие зеленые ящики, но и так все знали, что упакованы в эти ящики будут не игрушки и не модные туфельки.

     После войны завод помогал восстанавливать разрушенные врагом районы. Инзенские стандартные двух-, четырёх- восьмиквартирные дома много лет верой и правдой служили жителям Украины, Белоруссии, Серверного Кавказа.

     Шли годы. Началась реконструкция завода. В строй был введен новый деревообрабатывающий цех. Это потребовало развития сушильного хозяйства. Изменилась продукция завода. Завод перешел на выпуск дверных и оконных блоков. Выросли объемы работ, возросло качество продукции. И опять вдвое, до шести сушильных камер, было увеличено сушильное хозяйство. Было закончено строительство второго цеха. На завод пришла железнодорожная ветка широкой колеи.

     В 1965 году Инзенская газета “Вперед” сообщила, что построенный на территории Инзенского деревообрабатывающего завода фанерный цех дал первые 00 кубометров фанеры. В то время и в нашей области, и в соседних — Куйбышевской и Саратовской таких цехов еще не было, фанеру не делали. Завод изготавливал в основном детали для мебели, в том числе много гнутых, клееных деталей. Они поставлялись на мебельные фабрики Ульяновска, Казани, Саратова, Уфы, Бузулука. Делал завод и листовую фанеру, до 6700 кубометров в год. На завод пришла механизация. Башенно-консольные краны, бревнотаски, транспортеры заменили ручной труд на всех тяжелых операциях. Механизированы и автоматизированы все основные процессы в фанерном производстве.

     В Инзе много и других предприятий. Мебельная фабрика была создана на базе промбыткомбината. В перспективе переход ее на более современные образцы мебели. Будет освоен выпуск мебели для детей. В ближайшее время фабрике предстоит реконструкция.

     Есть в Инзе и химлесхоз, созданный на базе смолокуренного завода. Главная его продукция — живица. Производственные участки предприятия леса Инзы, Барыша, Карсуна.

     Инзенский мясокомбинат был создан до войны, но в пятидесятых шестидесятых годах был построен заново, даже на новом месте. На комбинате работают колбасный и консервный цеха. Пяти видам Инзенских мясных консервов присвоен государственный Знак качества. Комбинат расширяется. Скоро будет пущен еще один цех - комбикормовый.

     Инзенский лесокомбинат раньше назывался леспромхозом, но был переименован, так как изменились, шире стали его задачи. Здесь уже нет прежнего, только потребительского отношения к лесу. Есть у лесокомбината лесопильный, деревообрабатывающий цех, выпускающий лесоматериалы, тару и штакетник, но есть и несколько лесничеств. Они занимаются лесовосстановлением.

     Инзенский горпищекомбинат выпускает консервированные фрукты, овощи, грибы, березовый сок и напитки.

     Есть в Инзе недавно реконструированный маслозавод и ряд других предприятий.